Каких изменений стоит ждать гражданам России от проводимых Минздравом реформ и достанет ли у нас сил вообще дождаться этих результатов, рассуждает первый заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья, Заслуженный врач России, академик РАН Николай Герасименко.

— Николай Фёдорович, в 2000 году в Первом Московском Государственном медицинском университете им. И.М. Сеченова вами была организована кафедра основ законодательства в здравоохранении. Значит ли это, что до 2000 года наше здравоохранение существовало вне правовых норм?

– Конечно, это не так. Были и законы, и прочие нормы, определяющие работу сложнейшего механизма нашего здравоохранения. Например, в 1995 году, когда я впервые избирался в Госдуму, таких законов было семь.

– А в Советском Союзе вообще был один-единственный: «О здравоохранении». И ведь его хватало, чтобы люди не испытывали проблем с медицинской помощью…

– Согласен. Потому что каждая республика строила свою медицинскую отрасль в соответствии именно с этим законом: страна-то была единой. Время изменило политическую структуру, необходимо было менять и правовое поле в целом. В том числе, конечно, и в здравоохранении. Для чего? Во-первых, чтобы практикующие врачи в своей работе опирались именно на законы, при том законы, основанные на международных конвенциях и правилах. Чтобы они знали не только свои права, но и права своих пациентов. Поэтому в ММА имени И.М. Сеченова была организована кафедра, где и руководители клиник, и рядовые врачи могут постоянно совершенствовать свои правовые знания. Уже создано около 30 подобных кафедр в регионах.

– Николай Фёдорович, вы с 2006 по 2008 год были президентом Ассоциации медицинских обществ России по качеству. Каково это качество сегодня? И кто сегодня в первую очередь наши медики: обслуживающий персонал или непосредственно целители?

– В советское время вся полнота взаимоотношений врача и пациента определялась одной понятной фразой: «оказание медицинской помощи». Оказывать медпомощь – значит лечить! Будь то перевязка пальца или полостная операция. С постепенным переводом современной российской медицины на оплату за «медицинские услуги», когда деньги стали идти за больным от страховых компаний, стало меняться и само понятие служения врачебному долгу. О клятве Гиппократа начали забывать. Главная заповедь врача «не навреди!» стала подменяться лозунгом «зарабатывай на пациенте». Пошла погоня за больными как за клиентами. Врачи стали выбирать «денежные» специальности, выпускники уходить в коммерческие клиники, фармкомпании и т.д. Обо всём этом говорю с сожалением, так как в процессе излечения последнее слово всегда должно оставаться за врачом, это основное правило! Сегодня мы стараемся вернуть врачам возможность именно оказывать медицинскую помощь, то есть лечить больного. Минздрав предлагает не принимать в частные клиники выпускников, пока они не отработают два года в поликлиниках. И процесс этот непростой.

– Николай Фёдорович, мы всё о позитиве, это хорошо, но я спрошу вас об обратном: о врачебных ошибках. В Америке, например, врачи от них застрахованы законодательно. А в России?

– В России даже при большом желании внедрить американскую модель невозможно. Хотя бы потому, что в США не было социализма и наши медицины развивались абсолютно разными путями. В США – здравоохранение «от врача», оно никогда не было государственным. Американское здравоохранение росло по тем же законам «Дикого Запада», как и вся Америка. И выросло при этом в одно из лучших на планете. Американские врачи первыми начали объединяться в профильные ассоциации, нанимать дорогих адвокатов, чтобы защищать свои интересы в судах. В том числе, кстати, и от собственных ошибок. Для этого в ассоциациях формировались свои бюджеты, которые никак не зависели и не зависят от государственного бюджета. Потому никакой Минфин, никакой чиновник, даже если сильно захотят, не смогут негативно вмешаться в медицинскую жизнь США. В России такую модель создать невозможно: все наши медицинские общества, ассоциации и т.д. – лишь общественные образования, у которых нет главного: денег! Без них невозможно организовать собственную юридическую поддержку. Кстати, и грамотных юристов, досконально разбирающихся в тонкостях российского здравоохранения, в нашей стране крайне мало. Отсюда, если коротко, и растут многие проблемы нашего здравоохранения.

– Что делать?

– На мой взгляд, в России нужно страховать не отдельно взятого врача от его ошибок, но гражданскую ответственность медицинских организаций, которые существуют на бюджетные деньги. Вопрос не простой, требует тщательной правовой проработки.

– Сейчас рассматривается вопрос о профессиональной аккредитации с 2017 года наших медиков. Что это за процедура и чего ждать от неё нашим страждущим?

– Этот вопрос уже рассмотрен, по нему принято решение. Действительно, с 2017 года все медики будут проходить такую профессиональную аккредитацию. Сначала выпускники профильных вузов по специальностям «фармакология» и «стоматология». С 2018 года – уже все остальные. Только после отработки всей этой системы начнётся поэтапная аккредитация врачей по всем специальностям. Больным стоит ждать от этого лишь более качественного лечения.

Источник: «Аргументы недели»